Йәшая 17
1 Дәмәшқ тоғрилиқ жүкләнгән вәһий: — Мана, Дәмәшқ шәһәр болуп турувәрмәй, наһайити бир дога харабилиққа айландурулиду.
Пророцтво про Дамаск. Ось Дама́ск вилуча́ється з міст, і стається, як купа руїн.
2 Ароәрдики шәһәрләр адәмзатсиз болуп, Қой падилириға қалдурулиду, Улар теч-аман ятиду, Уларни қорқутқидәк һеч бир адәмму көрүнмәйду.
Поки́нені будуть міста Ароеру, для чері́д вони будуть, і ті будуть лежати, і не буде кому їх споло́шити.
3 Әфраимда болса, қорғанлиқ шәһәрләр йоқилиду, Дәмәшқниң шаһанә һоқуқи, Сурийәниң қалдуқлири йоқилиду; Улар «Исраилниң шөһрити»дәк йоқ болиду. — дәйду самави қошунларниң Сәрдари болған Пәрвәрдигар.
Заникне тверди́ня з Єфрема, і царство з Дамаску, і решта Ара́му — будуть, як слава синів Ізраїля, говорить Господь Савао́т!
4 Шу күни шундақ болидуки, Яқупниң шөһрити суслишип, Тенидики семиз әтләр сизип кетиду.
І станеться в день той, слава Якова зни́діє, і ви́худне товщ його тіла.
5 Уларниң һали болса ормичи буғдай орғандин кейин, Йәни билиги билән жиғип орғандин кейин, Һәтта Рәфайим җилғисида адәмләр башақларни тәргәндин кейинки һаләткә охшаш, [қалғини йоқ дейәрлик болиду];
І буде, немов би жнець збирає збіжжя, а раме́но його жне коло́сся; і буде, немов би збирають коло́сся в долині Рефаїм.
6 Һалбуки, йәнә азрақ тәргидәк башақ, Зәйтун дәриғи силкингәндин кейин, Әң учида икки-үч тал мевә, Көп мевилигән шахлирида төрт-бәш тал мевә қалдурулиду, — дәйду Исраилниң Худаси болған Пәрвәрдигар.
І на ньо́му зоста́нуться за́лишки з пло́дів, як при оббива́нні оливки: дві-три я́гідки на верхові́тті, чотири-п'ять на галу́зках плі́дної деревини, говорить Господь, Бог Ізраїлів.
7 — Шу күни инсан болса Яратқучисиға нәзирини тикиду, Көзи Исраилдики Муқәддәс Болғучида болиду.
Того дня зве́рне люди́на зір до свого́ Творця, а очі її на Святого Ізраїлевого дивитися будуть.
8 Улар өз қурбангаһлириға, йәни өз қоли билән ясиғанлириға, Яки бармақлири билән шәкилләндүргәнлиригә һеч қаримайду, Нә «Ашәраһ»ларға нә «күн түврүклири»гә һеч үмүт бағлимайду.
І не буде зверта́тись люди́на до же́ртівників, чину рук своїх, і не буде дивитись на те, що́ зробили були її пальці, ні на аше́ри, ані на стовпи на честь сонця.
9 Шу күнидә униң қорғанлиқ шәһәрлири, Әслидики Исраилларниң алдида чатқаллиққа вә тақир тағларға айландурулған харабә шәһәрләрдәк, Һәммиси вәйран болуп кетиду.
Того дня її сильні міста будуть, мов ті опустілі місця лісу та верхі́в'я гір, що їх позоставлено перед синами Ізраїля, і руїною станеться те.
10 Чүнки ниҗатиң болған Худани унтуп қалдиң, Күчүң болған «Қорам Таш Болғучи»ни әслимидиң; Шуңа сән «сәрхил» өсүмлүкләрни тикип қойғиниң билән, Вә яқа жуттики үзүм таллирини тиккиниң билән,
Бо забула ти, до́чко Ізраїля, Бога спасі́ння свого, і не пам'ятала про Скелю сили своєї. Тому́ то са́диш розсадника приємного, і пересаджуєш туди чужу виноградину.
11 Уларни тиккән күнила яшартқиниң билән, Тиккән әтисила уларни чечәкләткиниң билән, Һосулиға еришкән күнидә, у пәқәт бир патман давалиғусиз қайғу-һәсрәт болиду, халас!
Того дня, як садила, ти обгороди́ла його, і про посів свій подба́ла, щоб рано зацвіло́. Але жни́во минулося в день слабости та невиго́йного болю!
12 Һәй! Көп хәлиқләрниң чуқан-сүрәнлири! Улар деңиз-океанларни урғутуп долқунлардәк шавқунларни көтириду, Аһ, әлләрниң қайнам-ташқинлири! Долқунланған күчлүк сулардәк улар қайнам-ташқинларни көтириду.
Біда, рев числе́нних наро́дів, — гурко́чуть, як гу́ркіт морі́в, і галас племе́н, — вони галасують, як гу́ркіт міцної води.
13 Әлләр улуқ суларниң қайнам-ташқинлиридәк долқунлинип кетиду; Бирақ У уларниң дәккисини бериши биләнла, улар жираққа бәдәр қечип кетиду. Улар тағдики от-чөпләрниң топа-топанлири шамалда жирақларға учуруветилгәндәк, Қара қуюн алдида чаң-тозаңлар қуюн болғандәк һайдиветилиду!
Галасують племе́на, як гу́ркіт міцно́ї води, та Він їм погро́зить, і кожен дале́ко втече, і буде гнаний, немов та поло́ва на го́рах за вітром, і мов перед вихром перекотипо́ле.
14 Кәчтә — вәһимә! Таң сәһәрдә — йоқ бирақ! Мана бизни булап кәткәнләрниң несивиси, Биздин олҗа-ғәниймәт еливалғанларниң ақивитидур!
Як вечір насуне — то й жах ось, поки ра́нок настане — не буде його. Це талан наших грабівникі́в, і це доля дери́людів наших!
