Йов 24
1 Для чо́го часи́ не заховані від Всемогу́тнього? Ті ж, що знають Його, Його днів не побачать!
— Немишкә Һәммигә Қадир [сорақ] күнлирини бекитмәйду? Немишкә Уни тонуғанлар Униң шу күнлирини бекардин-бекар күтиду?
2 Пересо́вують ме́жі безбожні, стадо грабують вони та пасу́ть,
Мана, адәмләр пасил қилинған ташларни йөткиветиду; Улар зораванлиқ билән башқиларниң падилирини булап-талап өзлири [очуқ-ашкарә] бақиду;
3 займають осла в сироти́ни, беруть у заста́ву вола від удовиць.
Улар житим-йесирларниң ешигини булап һайдап кетиду; Улар тул хотунниң калисини кепиллик үчүн еливалиду.
4 вони бідних з дороги спиха́ють, разом мусять ховатися збі́джені кра́ю.
Улар мискинләрни йолдин нери иштириветиду; Шуниң билән зиминдики езилгәнләрниң һәммиси мөкүшүвалиду.
5 Тож вони, бідарі́, немов дикі осли на пустині, вихо́дять на працю свою, здобичі шукаючи, — степ йому хліба дає для дітей.
Мана, улар дәшт-баяванлардики явайи ешәкләрдәк, Таң сәһәрдә олҗа издәш «хизмити»гә чиқиду; Җаңгал улар вә уларниң балилири үчүн йемәклик тәминләйду.
6 На полі вночі вони жнуть, і збирають собі виноград у безбожного,
Улар яманниң [калилири] үчүн далада от-чөп ориду, Униң үчүн ашқан-ташқан үзүмлирини терийду;
7 на́го ночують вони, без одежі, і не мають вкриття́ собі в холоді,
Улар кечини кийимсиз ялаң өткүзиду, Соғта болса йепинғидәк кийими йоқтур.
8 мокнуть від зливи гірсько́ї, а засло́ни не маючи, скелю вони обіймають.
Улар таққа яққан ямғурлар билән сүзмә болуп кетиду, Панаһсизлиғидин ташни қучағлишиду.
9 Сироту́ відривають від перс, і в заста́ву беруть від убогого.
Адәмләр атисиз балиларни әмчәктин булап кетиду, Улар мискинләрдин [бовақларни] кепилликкә алиду.
10 Ходять на́го вони, без вбрання́, і голодними носять снопи́.
[Мискинләр болса] кийимсиз, йелиң өтиду, Башқилар үчүн буғдай бағлирини көтәрсиму, йәнила ач қалиду;
11 Хоч між му́рами їхніми ро́блять оливу, то́пчуть чави́ла, — та прагнуть вони!
Улар башқиларниң өйидә зәйтунларни чәйләп яғ чиқарған болсиму, Һойлилирида шарап көлчигини чәйлигән болсиму, Йәнила уссузлуқта қалиду.
12 Стогнуть люди із міста, і кричить душа вби́ваних, а Бог на це зло не зверта́є уваги.
Шәһәрдин адәмләрниң аһ-зарлири чиқип туриду, Қилич йегәнләрниң җанлири налә-пәряд көтириду; Бирақ Тәңри һеч кимниң ипласлиғини әйиплимәйду.
13 Вони проти світла бунту́ють, не знають дорі́г Його, і на сте́жках Його не сидять.
— Нурға қарши исян көтиридиғанларму бар; Улар нурниң йоллирини билмәйду, Униң тәриқилиридә турмайду.
14 На світа́нку встає душогу́б, замордо́вує бідного та злидаря́, а ніч він прово́дить, як зло́дій.
Қатил таң нури келиши билән орнидин туруп, Кәмбәғәлләр вә мискинләрни өлтүриду; Кечидә у оғридәк жүриду.
15 А перелю́бника око чекає смерка́ння, говорячи: „Не побачить мене жодне око!“і засло́ну кладе на обличчя.
Зинахорму «Мени һеч көз көрмәйду» дәп завал вақтини күтиду, Башқилар мени тонумисун дәп аялниң чүмбилини йүзигә тартивалиду.
16 Підко́пуються під доми́ в темноті́, замика́ються вдень, світла не знають вони,
Қараңғулуқта [оғрилар] өйниң тамлирини колап тешиду; Күндүздә улар өзлирини өз өйигә қамап қойиду; Улар нурни тонумайду.
17 бо ра́нок для них усіх ра́зом — то те́мрява, і знають вони жахи те́мряви.
Улар үчүн таң сәһәр өлүм сайисидәк туюлиду; Улар қап-қараңғулуқниң вәһимилирини дост тутиду.
18 Такий легкий він на пове́рхні води, на землі їхня частка прокля́та, — не ве́рнеться він на дорогу садів-виноградів.
Улар суларниң йүзидики көпүкләрдәк йоқап кәтсун! Уларниң йәр-зиминдики несивиси ләнәт қилинғанки, Шуңа улардин һеч ким үзүмзарлиққа йәнә маңмисун!
Қурғақчилиқ һәм томуз иссиқ қар сулириниму йәп түгитиду; Тәһтисараму охшашла гуна қилғанларни йәп түгәтсун! (Sheol h7585)
20 Забуде його лоно матері, буде жерти черва́ його, мов солодо́щі, більше не буде він зга́дуваний, — і безбожник поламаний буде, мов де́рево!
Уни, туққан анисиму унтусун! Қурут шөлгәйлирини еқитип уни йесун! Әскә һеч елинмисун! Шуниң билән һәққанийсизлиқ дәрәқтәк кесилсун!
21 Чинить зло для бездітної він, щоб вона не родила, і вдовиці не зробить добра́.
У балиси йоқ туғмаслардин олҗа алиду, У тул хотунларғиму һеч шәпқәт көрсәтмәйду.
22 А міццю своєю він тягне могутніх, — коли він встає, то ніхто вже не певний свойо́го життя!
Бирақ [Худа] Өз қудрити билән мундақ күч-һоқуқи барларниң [күнини] узартиду; Улар һәтта һаятидин үмүтсизләнсиму қайтидин орнидин туриду.
23 Бог дає йому все на безпе́ку, і на те він спира́ється, та очі Його бачать їхні доро́ги:
[Худа] йәнила уларни аманлиқта муқимлаштуриду, Шуңа улар хатирҗәм болиду; У уларниң йоллирини көздә тутқан әмәсму?
24 піді́ймуться трохи — й не має вже їх, бо понижені. Як усе, вони гинуть, — і зрі́зуються, немов та колоско́ва голо́вка.
Уларниң мәртивиси бирдәмлик өстүрүлиду, Андин улар йоқ болиду; Улар оңда қалдурулиду, андин башқа адәмләргә охшашла жиғип елип кетилиду; Улар пәқәтла пишқан сәрхил буғдай башақлиридәк кесилип кетиду.
25 Якщо ж ні, то хто зробить мене неправдомо́вцем, а слово моє на марно́ту обе́рне?“
Бу ишлар мундақ болмиса, қени ким мени ялғанчи дәп испатлалайду. Мениң гәплиримни ким қуруқ гәп дейәләйду?».
