Книга пророка Даниила 12

1 И во время оно востанет Михаил князь великий стояй о сынех людий твоих: и будет время скорби, скорбь, якова не бысть, отнележе создася язык на земли, даже до времене онаго: и в то время спасутся людие твои вси, обретшиися вписани в книзе,

Ын время ачея се ва скула мареле воевод Михаил, окротиторул копиилор попорулуй тэу; кэч ачаста ва фи о време де стрымтораре кум н-а май фост де кынд сунт нямуриле ши пынэ ла время ачаста. Дар, ын время ачея, попорул тэу ва фи мынтуит, ши ануме орьчине ва фи гэсит скрис ын карте.

2 и мнози от спящих в земней персти востанут, сии в жизнь вечную, а онии во укоризну и в стыдение вечное.

Мулць дин чей че дорм ын цэрына пэмынтулуй се вор скула: уний пентру вяца вешникэ ши алций пентру окарэ ши рушине вешникэ.

3 И смыслящии просветятся аки светлость тверди, и от праведных многих аки звезды во веки и еще.

Чей ынцелепць вор стрэлучи ка стрэлучиря черулуй ши чей че вор ынвэца пе мулць сэ умбле ын неприхэнире вор стрэлучи ка стелеле ын вяк ши ын вечь де вечь.

4 Ты же, Данииле, загради словеса и запечатай книги до времене скончания, дондеже научатся мнози, и умножится ведение.

Ту ынсэ, Даниеле, цине аскунсе ачесте кувинте ши печетлуеште картя пынэ ла время сфыршитулуй. Атунч, мулць о вор чити ши куноштинца ва креште.”

5 И видех аз Даниил, и се, два инии стояху, един о сию страну устия реки, а другий об ону страну устия реки.

Ши еу, Даниел, м-ам уйтат ши ятэ кэ алць дой оамень стэтяу ын пичоаре, унул динкоаче де рыу ши алтул динколо де малул рыулуй.

6 И рече к мужу оболченному в ризу льняну, иже бяше верху воды речныя: доколе окончание чудес, яже рекл еси?

Унул дин ей а зис омулуй ачелуя ымбрэкат ын хайне де ин, каре стэтя дясупра апелор рыулуй: „Кыт ва май фи пынэ ла сфыршитул ачестор минунь?”

7 И слышах от мужа оболченнаго в ризу льняну, иже бяще верху воды речныя, и воздвиже десницу свою и шуйцу свою на небо и клятся Живущим во веки, яко во время и во времена и в пол времене, егда скончается разсыпание руки людий освященных, и уведят сия вся.

Ши ам аузит пе омул ачела ымбрэкат ын хайне де ин, каре стэтя дясупра апелор рыулуй; ел шь-а ридикат спре черурь мына дряптэ ши мына стынгэ ши а журат пе Чел че трэеште вешник кэ вор май фи о време, доуэ времурь ши о жумэтате де време ши кэ тоате ачесте лукрурь се вор сфырши кынд путеря попорулуй сфынт ва фи здробитэ де тот.

8 Аз же слышах, и не разумех, и рех: господи, что последняя сих?

Еу ам аузит, дар н-ам ынцелес ши ам зис: „Домнул меу, каре ва фи сфыршитул ачестор лукрурь?”

9 И рече: гряди, Данииле, яко заграждена словеса и запечатана даже до конца времене:

Ел а рэспунс: „Ду-те, Даниеле! Кэч кувинтеле ачестя вор фи аскунсе ши печетлуите пынэ ла время сфыршитулуй.

10 избранни будут и убелятся, и аки огнем искусятся и освятятся мнози: и собеззаконнуют беззаконницы, и не уразумеют вси нечестивии, но умнии уразумеют:

Мулць вор фи курэциць, албиць ши лэмуриць; чей рэй вор фаче рэул ши ничунул дин чей рэй ну ва ынцелеӂе, дар чей причепуць вор ынцелеӂе.

11 от времене же пременения жертвы всегдашния, и дастся мерзость запустения на дни тысяща двести девятьдесят:

Де ла время кынд ва ынчета жертфа некурматэ ши де кынд се ва ашеза урычуня пустииторулуй, вор май фи о мие доуэ суте ноуэзечь де зиле.

12 блажен терпяй и достигнувый до дний тысящи трех сот тридесяти пяти:

Фериче де чине ва аштепта ши ва ажунӂе пынэ ла о мие трей суте трейзечь ши чинч де зиле!

13 ты же иди и почивай: еще бодние суть и часы во исполнение скончания, и почиеши, и востанеши в жребий твой, в скончание дний.

Яр ту ду-те пынэ ва вени сфыршитул; ту те вей одихни ши те вей скула ярэшь одатэ ын партя та де моштенире, ла сфыршитул зилелор.”