Иона 4
1 Иона сильно огорчился этим и был раздражен.
Ka naʻe mamahi ʻaupito ai ʻa Siona, pea lahi ʻaupito ʻa ʻene ʻita.
2 И молился он Господу и сказал: о, Господи! не это ли говорил я, когда еще был в стране моей? Потому я и побежал в Фарсис, ибо знал, что Ты Бог благий и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и сожалеешь о бедствии.
Pea naʻa ne lotu kia Sihova, ʻo ne pehē, “ʻE Sihova ʻoku ou kole kiate koe, ʻikai naʻaku pehē, ʻe pehē pe, ʻi heʻeku kei ʻi hoku fonua? Ko ia ia naʻaku hola leva ai ki Tasisi; he naʻaku ʻilo ko e ʻOtua angaʻofa koe, pea faʻa ʻaloʻofa, ʻo tuai ki he houhau, pea angalelei ʻaupito, mo ke faʻa liliu mei he kovi.
3 И ныне, Господи, возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть, нежели жить.
Ko ia ko eni, ʻe Sihova ʻoku ou kole kiate koe toʻo ʻa ʻeku moʻui meiate au, he ʻoku lelei lahi kiate au ke u mate ʻi heʻeku moʻui.”
4 И сказал Господь: неужели это огорчило тебя так сильно?
Pea naʻe toki folofola ʻa Sihova, “ʻOku lelei koā ʻa hoʻo ʻita?”
5 И вышел Иона из города, и сел с восточной стороны у города, и сделал себе там кущу, и сел под нею в тени, чтобы увидеть, что будет с городом.
Ko ia naʻe mahuʻi atu ʻa Siona mei he kolo, pea ne nofo ki he potu fakahahake ʻoe kolo, pea naʻa ne ngaohi ʻi ai! ʻae fale louʻakau, pea ne nofo ia ʻi lalo ʻi hono malumalu, ko ʻene tatali kaeʻoua ke ne mamata pe ko e hā ʻe hoko ki he kolo.
6 И произрастил Господь Бог растение, и оно поднялось над Ионою, чтобы над головою его была тень и чтобы избавить его от огорчения его; Иона весьма обрадовался этому растению.
Pea naʻe teuteu ʻe Sihova ko e ʻOtua, ʻae ʻakau, mo ne ngaohi ia ke tupu hake ʻo fakamalumalu ʻa Siona, koeʻuhi ke malu ai hono ʻulu, ke ʻoua naʻa ne mamahi. Ko ia naʻe fiefia ʻaupito ʻa Siona koeʻuhi ko e ʻakau.
7 И устроил Бог так, что на другой день при появлении зари червь подточил растение, и оно засохло.
Ka ʻi he hoko ki he pongipongi ʻoe ʻaho ʻe taha, naʻe teuteu ʻe he ʻOtua ʻae kelemutu, pea ne maumauʻi ʻae ʻakau, pea mae ai ia.
8 Когда же взошло солнце, навел Бог знойный восточный ветер, и солнце стало палить голову Ионы, так что он изнемог и просил себе смерти, и сказал: лучше мне умереть, нежели жить.
Pea naʻe hoko ʻo pehē, ʻi heʻene hopo hake ʻae laʻā, naʻe teuteu ʻe he ʻOtua ʻae matangi vela mei he potu hahake; pea ne vela hifo ʻae laʻā ki he ʻulu ʻo Siona, ko ia ne pongia ai ia, pea naʻa ne holi ʻi hono loto ke ne mate, ʻo ne pehē, “ʻOku lelei hake ʻeku mate ʻi heʻeku moʻui.”
9 И сказал Бог Ионе: неужели так сильно огорчился ты за растение? Он сказал: очень огорчился, даже до смерти.
Pea naʻe pehē ʻe he ʻOtua kia Siona, “ʻOku lelei koā ʻa hoʻo ʻita koeʻuhi ko e ʻakau?” Pea naʻa ne pehē, “ʻOku ou tonuhia ʻi heʻeku ʻita, ʻo aʻu ki he mate.”
10 Тогда сказал Господь: “ты сожалеешь о растении, над которым ты не трудился и которого не растил, которое в одну ночь выросло и в одну же ночь и пропало:
Pea naʻe toki pehē ʻe Sihova, “Kuo ke ʻofa mamahi ki he ʻakau, ʻaia naʻe ʻikai te ke ngāue ki ai pe te ke fakatupu; ʻaia ne tupu hake ʻi he pō ʻe taha, pea mate ʻi he pō ʻe taha:
11 Мне ли не пожалеть Ниневии, города великого, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой, и множество скота?”
Pea ʻoku ʻikai totonu koā ʻa ʻeku fakamoʻui ʻa Ninive, ʻae kolo lahi ko ia, ʻaia ʻoku nofo ai ʻae kakai tokolahi hake ʻi he toko ono mano, ʻoku ʻikai faʻa ʻilo honau nima toʻomataʻu mei honau nima toʻohema; pea ʻi ai mo e fanga manu lahi ʻaupito?”
