Иов 7
1 Не определено ли человеку время на земле, и дни его не то же ли, что дни наемника?
Tsy lily hao ty fitromaha’ ondaty an-tane atoy? Tsy mira ami’ty androm-pièke hao o andro’eo?
2 Как раб жаждет тени, и как наемник ждет окончания работы своей,
Manahake ty filelalela’ ondevo ty aloke naho ty fitamam-pièke ty rima’e,
3 так я получил в удел месяцы суетные, и ночи горестные отчислены мне.
ty anolorañ’ ahy volan-kafoake, ie nitendreñe halen-kaemberañe.
4 Когда ложусь, то говорю: “когда-то встану?”, а вечер длится, и я ворочаюсь досыта до самого рассвета.
Izaho mandre, manao ty hoe: Ombia ty hitroarako, fa lava i haleñey, le mivoamboañe avao ampara’ te manjirike.
5 Тело мое одето червями и пыльными струпами; кожа моя лопается и гноится.
Misikiñ’oletse naho pakoram-potake ty sandriko, mijiri-gañe ty holiko vaho mandrano.
6 Дни мои бегут скорее челнока и кончаются без надежды.
Masika te amy sozom-panenoñey o androkoo, ie mihelañe añe po-pitamàñe.
7 Вспомни, что жизнь моя дуновение, что око мое не возвратится видеть доброе.
Ehe tiahio te kofòke avao ty haveloko: toe tsy hahatrea hasoa ka o masokoo.
8 Не увидит меня око видевшего меня; очи Твои на меня, - и нет меня.
Tsy ho onim-pihaino’ i mahaisak’ ahikoy: amako o fihaino’oo fe tsy eo iraho.
Ie misaoke ty rahoñe, le añe: Izay ty igodaña’ ty an-kibory ao, tsy hiboaha’e ka. (Sheol h7585)
10 не возвратится более в дом свой, и место его не будет уже знать его.
Tsy himpolia’e i anjomba’ey, ie tsy hapota’ i akiba’ey.
11 Не буду же я удерживать уст моих; буду говорить в стеснении духа моего; буду жаловаться в горести души моей.
Aa le tsy hijomohòn-draho; hivolañe ami’ty falorean-troko, hitoreo ami’ty hafairañe añ’ovako ao.
12 Разве я море или морское чудовище, что Ты поставил надо мною стражу?
I riakey hao iraho, ke i fañaneñey kanao nampijilovañe?
13 Когда подумаю: утешит меня постель моя, унесет горесть мою ложе мое,
Ie anoeko ty hoe te ho hohòe’ i tihikoy, te hampanintsiñe ty toreoko i fandreakoy,
14 ты страшишь меня снами и видениями пугаешь меня;
le ampihembaña’o ami’ty nofy naho ampirevendreveña’o añ’aroñaroñe,
15 и душа моя желает лучше прекращения дыхания, лучше смерти, нежели сбережения костей моих.
le joboñe’ ty fiaiko t’ie dageañeñe, hamake hikenkañe ty amo taolakoo,
16 Опротивела мне жизнь. Не вечно жить мне. Отступи от меня, ибо дни мои суета.
f’ie minike, tsy ho veloñe nainai’e: apoho, fa kafoak’ avao o androkoo.
17 Что такое человек, что Ты столько ценишь его и обращаешь на него внимание Твое,
Inoñ’ ondatio te honjone’o? te hapite’o ama’e ty arofo’o?
18 посещаешь его каждое утро, каждое мгновение испытываешь его?
T’ie tilihe’o boak’andro, vaho tsohe’o lomoñandro?
19 Доколе же Ты не оставишь, доколе не отойдешь от меня, доколе не дашь мне проглотить слюну мою?
Ombia t’ie hitolike tsy hisamb’ahy, apoho ho bangìñe hey raho hahateleñako ty iveko?
20 Если я согрешил, то что я сделаю Тебе, страж человеков! Зачем Ты поставил меня противником Себе, так что я стал самому себе в тягость?
Nanao hakeo hao iraho, ino o nanoekoo, ry Mpijilo ondatio? ino ty nanoe’o ahy fanolarañe, hañavesatse ty sandriko?
21 И зачем бы не простить мне греха и не снять с меня беззакония моего? ибо, вот, я лягу в прахе; завтра поищешь меня, и меня нет.
Akore te tsy apo’o o tahikoo, te tsy haha’o o hakeokoo? f’ie hiroro an-debok’ ao te aniany; ho paia’o, fa tsy ho eo.
