Плынӂериле 1
1 Вай! Кум стэ пэрэситэ акум четатя ачаста атыт де плинэ де попор алтэдатэ! А рэмас ка о вэдувэ! Еа, каре алтэдатэ ера маре ынтре нямурь, фрунташэ принтре цэрь, а ажунс роабэ астэзь!
Как одиноко сидит город, некогда многолюдный! он стал, как вдова; великий между народами, князь над областями сделался данником.
2 Плынӂе амарник ноаптя ши-й кург лакримь пе ображь. Ничунул дин тоць чей че о юбяу н-о мынгые; тоць приетений ей ау пэрэсит-о ши и с-ау фэкут врэжмашь.
Горько плачет он ночью, и слезы его на ланитах его. Нет у него утешителя из всех, любивших его; все друзья его изменили ему, сделались врагами ему.
3 Иуда а плекат ын прибеӂие дин причина апэсэрий ши мунчилор греле. Локуеште ын мижлокул нямурилор ши ну гэсеште одихнэ! Тоць пригониторий луй л-ау ажунс токмай кынд ый ера май маре стрымтораря.
Иуда переселился по причине бедствия и тяжкого рабства, поселился среди язычников, и не нашел покоя; все, преследовавшие его, настигли его в тесных местах.
4 Друмуриле Сионулуй сунт тристе, кэч нимень ну се май дуче ла сэрбэторь, тоате порциле луй сунт пустий, преоций луй офтязэ; фечоареле луй сунт мыхните ши ел ынсушь есте плин де амэрэчуне.
Пути Сиона сетуют, потому что нет идущих на праздник; все ворота его опустели; священники его вздыхают, девицы его печальны, горько и ему самому.
5 Асуприторий луй сар бируиторь, врэжмаший луй сунт мулцумиць. Кэч Домнул л-а смерит дин причина мулцимий пэкателор луй; копиий луй ау мерс ын робие ынаинтя асуприторулуй.
Враги его стали во главе, неприятели его благоденствуют, потому что Господь наслал на него горе за множество беззаконий его; дети его пошли в плен впереди врага.
6 С-а дус де ла фийка Сионулуй тоатэ подоаба ей. Кэпетенииле ей ау ажунс ка ниште чербь каре ну гэсеск пэшуне ши мерг фэрэ путере ынаинтя челуй че-й гонеште.
И отошло от дщери Сиона все ее великолепие; князья ее - как олени, не находящие пажити; обессиленные они пошли вперед погонщика.
7 Ын зилеле неказулуй ши тикэлошией луй, Иерусалимул ышь адуче аминте де тоате бунэтэциле де каре а авут парте дин зилеле стрэбуне; кынд а кэзут попорул луй ын мына асуприторулуй, нимень ну й-а венит ын ажутор, яр врэжмаший се уйтау ла ел ши рыдяу де прэбуширя луй.
Вспомнил Иерусалим, во дни бедствия своего и страданий своих, о всех драгоценностях своих, какие были у него в прежние дни, тогда как народ его пал от руки врага, и никто не помогает ему; неприятели смотрят на него и смеются над его субботами.
8 Греу а пэкэтуит Иерусалимул! Де ачея а ажунс де скырбэ. Тоць чей че-л прецуяу ыл диспрецуеск акум, вэзынду-й голичуня, ши ел ынсушь се ынтоарче ын алтэ парте ши офтязэ.
Тяжко согрешил Иерусалим, за то и сделался отвратительным; все, прославлявшие его, смотрят на него с презрением, потому что увидели наготу его; и сам он вздыхает и отворачивается назад.
9 Некурэция стэтя липитэ пе поала хайней луй ши ну се гындя ла сфыршитул сэу. А кэзут греу де тот. Нимень ну-л мынгые. „Вези-мь тикэлошия, Доамне, кэч ятэ че семец есте врэжмашул!”
На подоле у него была нечистота, но он не помышлял о будущности своей, и поэтому необыкновенно унизился, и нет у него утешителя. “Воззри, Господи, на бедствие мое, ибо враг возвеличился!”
10 Асуприторул а ынтинс мына ла тот че авя ел май скумп; ба ынкэ а вэзут кум, ын Локашул луй чел Сфынт, ау интрат нямуриле, кэрора Ту ле порунчисешь сэ ну интре ын адунаря Та!
Враг простер руку свою на все самое драгоценное его; он видит, как язычники входят во святилище его, о котором Ты заповедал, чтобы они не вступали в собрание Твое.
11 Тот попорул луй каутэ пыне суспинынд; шь-ау дат лукруриле скумпе пе хранэ, нумай ка сэ-шь цинэ вяца. „Уйтэ-Те, Доамне, ши привеште кыт де ынжосит сунт!”
Весь народ его вздыхает, ища хлеба, отдает драгоценности свои за пищу, чтобы подкрепить душу. “Воззри, Господи, и посмотри, как я унижен!”
12 „О, вой, каре тречець пе лынгэ мине, привиць ши ведець дакэ есте врео дурере ка дуреря мя, ка дуреря ку каре м-а ловит Домнул ын зиуа мынией Луй апринсе!
Да не будет этого с вами, все проходящие путем! взгляните и посмотрите, есть ли болезнь, как моя болезнь, какая постигла меня, какую наслал на меня Господь в день пламенного гнева Своего?
13 Мь-а азвырлит де сус ын оасе ун фок каре ле арде; мь-а ынтинс ун лац суб пичоаре ши м-а дат ынапой. М-а ловит ку пустиире ши ку о лынчезялэ де тоате зилеле!
Свыше послал Он огонь в кости мои, и он овладел ими; раскинул сеть для ног моих, опрокинул меня, сделал меня бедным и томящимся всякий день.
14 Мына Луй а легат жугул нелеӂюирилор меле, каре стау ымплетите ши легате де гытул меу. Мь-а фрынт путеря. Домнул м-а дат ын мыниле ачелора кэрора ну пот сэ ле стау ымпотривэ.
Ярмо беззаконий моих связано в руке Его; они сплетены и поднялись на шею мою; Он ослабил силы мои. Господь отдал меня в руки, из которых не могу подняться.
15 Домнул а трынтит ла пэмынт пе тоць витежий дин мижлокул меу; а стрынс о оштире ымпотрива мя, ка сэ-мь прэпэдяскэ тинеретул; ка ын тяск а кэлкат Домнул пе фечоара, фийка луй Иуда.
Всех сильных моих Господь низложил среди меня, созвал против меня собрание, чтобы истребить юношей моих; как в точиле, истоптал Господь деву, дочь Иуды.
16 Де ачея плынг, ымь варсэ лакримь окий, кэч С-а депэртат де ла мине Чел че требуя сэ мэ мынгые, Чел че требуя сэ-мь ынвиорезе вяца; фиий мей сунт здробиць, кэч врэжмашул а бируит.”
Об этом плачу я; око мое, око мое изливает воды, ибо далеко от меня утешитель, который оживил бы душу мою; дети мои разорены, потому что враг превозмог.
17 Сионул ынтинде мыниле ругэтор, ши нимень ну-л мынгые. Домнул а тримис ымпотрива луй Иаков, де жур ымпрежур, врэжмашь; Иерусалимул а ажунс де батжокурэ ын мижлокул лор.
Сион простирает руки свои, но утешителя нет ему. Господь дал повеление о Иакове врагам его окружить его; Иерусалим сделался мерзостью среди них.
18 „Домнул есте дрепт, кэч м-ам рэзврэтит ымпотрива порунчилор Луй. Аскултаць, тоате попоареле, ши ведеци-мь дуреря! Фечоареле ши тинерий мей с-ау дус ын робие.
Праведен Господь, ибо я непокорен был слову Его. Послушайте, все народы, и взгляните на болезнь мою: девы мои и юноши мои пошли в плен.
19 Мь-ам кемат приетений, дар м-ау ыншелат, преоций ши бэтрыний мей ау мурит ын четате, кэутынд хранэ ка сэ-шь цинэ вяца.
Зову друзей моих, но они обманули меня; священники мои и старцы мои издыхают в городе, ища пищи себе, чтобы подкрепить душу свою.
20 Доамне, уйтэ-Те ла неказул меу. Лэунтрул меу фербе, ми с-а ынторс инима ын мине, кэч ам фост неаскултэтор. Афарэ, сабия м-а лэсат фэрэ копий; ын касэ, моартя.
Воззри, Господи, ибо мне тесно, волнуется во мне внутренность, сердце мое перевернулось во мне за то, что я упорно противился Тебе; отвне обесчадил меня меч, а дома - как смерть.
21 М-ау аузит суспинынд, дар нимень ну м-а мынгыят. Тоць врэжмаший мей, кынд ау афлат де ненорочиря мя, с-ау букурат кэ Ту ай адус-о, дар вей адуче, вей вести зиуа кынд ши ей вор фи ка мине.
Услышали, что я стенаю, а утешителя у меня нет; услышали все враги мои о бедствии моем и обрадовались, что Ты соделал это: о, если бы Ты повелел наступить дню, предреченному Тобою, и они стали бы подобными мне!
22 Аду тоатэ рэутатя лор ынаинтя Та ши фэ-ле кум мь-ай фэкут мие пентру тоате фэрэделеӂиле меле! Кэч суспинеле меле сунт мулте ши инима ымь есте болнавэ.”
Да предстанет пред лице Твое вся злоба их; и поступи с ними так же, как Ты поступил со мною за все грехи мои, ибо тяжки стоны мои, и сердце мое изнемогает.
