1 Самуел 20
1 Давид а фуӂит дин Наиот, де лынгэ Рама. С-а дус ла Ионатан ши а зис: „Че-ам фэкут еу? Каре есте нелеӂюиря мя, каре есте пэкатул меу ынаинтя татэлуй тэу, де вря сэ-мь я вяца?”
Tad Dāvids bēga no Najotas pie Rāmatas, un nāca un sacīja Jonatāna priekšā: ko es esmu darījis, kas ir mans noziegums un kas ir mani grēki tava tēva priekšā, ka viņš manu dzīvību meklē?
2 Ионатан й-а рэспунс: „Феряскэ Думнезеу! Ну вей мури. Татэл меу ну фаче ничун лукру, фие маре, фие мик, фэрэ сэ-мь дя де штире. Пентру че мь-ар аскунде ел лукрул ачеста? Ну есте нимик.”
Tad tas uz viņu sacīja: lai Dievs pasargā, tu nemirsi! Redzi, mans tēvs nedara ne lielu ne mazu lietu, ko viņš man papriekš nesacītu, kādēļ tad mans tēvs šo lietu priekš manis būtu apslēpis? Tas tā nav.
3 Давид а зис ярэшь, журынд: „Татэл тэу штие бине кэ ам кэпэтат тречере ынаинтя та ши ва фи зис: ‘Сэ ну штие Ионатан, кэч с-ар ынтриста.’ Дар виу есте Домнул ши виу есте суфлетул тэу кэ ну есте декыт ун пас ынтре мине ши моарте.”
Tad Dāvids turklāt vēl zvērēja un sacīja: tavs tēvs labi zina, ka es žēlastību esmu atradis priekš tavām acīm, tāpēc viņš domā, lai Jonatāns no tā nekā nezina, ka tas par to nenoskumstas. Bet patiesi, tik tiešām kā Tas Kungs dzīvo un tava dvēsele dzīvo, viens solis vien ir starp mani un nāvi.
4 Ионатан а зис луй Давид: „Пентру тине вой фаче тот че вей вря.”
Un Jonatāns sacīja uz Dāvidu: ko tava dvēsele vēlās, to es tev darīšu.
5 Ши Давид й-а рэспунс: „Ятэ кэ мыне есте лунэ ноуэ ши ар требуи сэ шед сэ мэнынк ку ымпэратул; ласэ-мэ сэ мэ дук ши сэ мэ аскунд ын кымпий пынэ ын сяра зилей а трея.
Un Dāvids sacīja uz Jonatānu: redzi, rītu ir jauns mēnesis, un man būtu ar ķēniņu pie galda jāsēž un jāēd, tad nu palaid mani, ka es laukā apslēpjos līdz trešās dienas vakaram.
6 Дакэ татэл тэу ва бэга де сямэ липса мя, сэ-й спуй: ‘Давид м-а ругат сэ-л лас сэ се дукэ пынэ ла Бетлеем, ын четатя луй, пентру кэ аколо се адуче пентру тоатэ фамилия о жертфэ де песте ан.’
Ja tavs tēvs pēc manis vaicās, tad saki: Dāvids mani lūgdams lūdzis, ka varētu steigšus noiet uz savu pilsētu Bētlemi, jo tur ir tas gadskārtīgais upuris visiem tiem radiem.
7 Ши дакэ ва зиче: ‘Бине!’ атунч робул тэу н-аре нимик де темут, дар, дакэ-л ва апука мыния, сэ штий кэ пеиря мя есте лукру хотэрыт дин партя луй.
Ja nu viņš tā sacīs: tas ir labi, - tad tavam kalpam būs miers. Bet ja viņš par to apskaistās, tad tu vari zināt, ka viņš ļaunu apņēmies.
8 Аратэ-ць дар драгостя пентру робул тэу, кэч ай фэкут ку робул тэу ун легэмынт ынаинтя Домнулуй. Ши дакэ есте врео нелеӂюире ын мине, я-мь ту вяца. Де че сэ мэ май дучь пынэ ла татэл тэу?”
Dari tad žēlastību pie sava kalpa, jo tu ar savu kalpu Tā Kunga derību esi derējis. Bet ja kāds noziegums ir pie manis, tad nokauj tu mani, kāpēc tu mani vēl gribētu vest pie sava tēva?
9 Ионатан й-а зис: „Департе де тине гындул сэ ну-ць дау де штире дакэ вой афла кэ пеиря та есте лукру хотэрыт дин партя татэлуй меу ши аменинцэ сэ те ажунгэ!”
Tad Jonatāns sacīja: lai tas ne mūžam tev nenotiek, ja es tiešām atzītu, ka mans tēvs būtu apņēmies tev ļaunu darīt, ka es tev to nesacītu!
10 Давид а зис луй Ионатан: „Чине-мь ва да де штире дакэ татэл тэу ць-ар рэспунде ку асприме?”
Tad Dāvids sacīja uz Jonatānu: kas man to sacīs, kad tavs tēvs tev bargi atbildēs?
11 Ши Ионатан а зис луй Давид: „Вино, сэ ешим пе кымп.” Ши ау ешит амындой пе кымп.
Tad Jonatāns sacīja uz Dāvidu: nāc, ejam laukā. Un tie izgāja abi divi uz lauku.
12 Ионатан а зис луй Давид: „Яу мартор пе Домнул Думнезеул луй Исраел кэ вой черчета де апроапе пе татэл меу мыне сау поймыне ши, де ва гынди бине де Давид,
Tad Jonatāns sacīja uz Dāvidu: Kungs, Israēla Dievs, ja es no sava tēva būšu izklausījis ap šo laiku rītu vai parītu, un redzi, kad tas ir labi priekš Dāvida, un es tad pie tevis nesūtu un tev no tā ziņas nedodu,
13 Домнул сэ Се поарте ку Ионатан ку тоатэ аспримя, дакэ ну вой тримите пе нимень сэ-ць дя де штире! Дакэ татэл меу ва гэси ку кале сэ-ць факэ рэу, ярэшь ыць вой да де штире ши те вой лэса сэ плечь, ка сэ те дучь ын паче, ши Домнул сэ фие ку тине кум а фост ку татэл меу!
Tad lai Tas Kungs Jonatānam šā un tā dara. Bet ja mans tēvs ko ļaunu pret tevi ir apņēmies, tad es tev par to arī ziņu došu, un tevi palaidīšu, ka tu ar mieru vari aiziet. Un lai tad Tas Kungs ir ar tevi, kā Viņš ir bijis ar manu tēvu.
14 Дакэ вой май трэи, сэ те порць фацэ де мине ку о бунэтате ка а Домнулуй ши, дакэ вой мури,
Un kaut tu, kamēr es vēl dzīvoju, kaut tu pie manis parādītu Tā Kunga žēlastību,
15 сэ ну ыць ындепэртезь ничодатэ бунэтатя фацэ де каса мя, нич кяр кынд Домнул ва нимичи пе фиекаре дин врэжмаший луй Давид де пе фаца пэмынтулуй.
Un kad es mirstu, ne mūžam neatrautu savu žēlastību no mana nama, arī tad ne, kad Tas Kungs Dāvida ienaidniekus visus no zemes izdeldēs.
16 Кэч Ионатан а фэкут легэмынт ку каса луй Давид! Домнул сэ Се рэзбуне пе врэжмаший луй Давид!”
Tā Jonatāns derēja derību ar Dāvida namu. Un Tas Kungs ir piemeklējis Dāvida ienaidniekus.
17 Ионатан а ынтэрит ши май мулт фацэ де Давид драгостя пе каре о авя пентру ел, кэч ыл юбя ка пе суфлетул луй.
Un Jonatāns Dāvidu vēl reiz apzvērināja viņu mīlēdams, jo tas viņu mīlēja, itin kā savu dvēseli.
18 Ионатан й-а зис: „Мыне есте лунэ ноуэ; се ва бэга де сямэ липса та, кэч локул тэу ва фи гол.
Un Jonatāns uz viņu sacīja: rītu ir jauns mēnesis, tad pēc tevis vaicās, jo tava vieta, kur tu sēdi, būs tukša.
19 Сэ те коборь а трея зи пынэ ын фундул локулуй ын каре те аскунсесешь ын зиуа кынд ку ынтымпларя ачея ши сэ рэмый лынгэ пятра Езел.
Bet trešā dienā nonāc drīz un ej uz to vietu, kur tu biji paslēpies darba dienā, un apsēdies pie Azel akmens.
20 Еу вой траӂе трей сэӂець ынспре пятра ачаста, ка ши кынд аш лови ла цинтэ.
Tad es trīs bultas šaušu tam sānis, tā kā mērķī šaudams.
21 Ши вой тримите ун тынэр ши-й вой зиче: ‘Ду-те де гэсеште сэӂециле!’ Дакэ-й вой зиче: ‘Ятэ кэ сэӂециле сунт динкоаче де тине, я-ле!’ атунч сэ вий, кэч есте паче пентру тине ши н-ай сэ те темь де нимик, виу есте Домнул!
Un redzi, es sūtīšu puisi (sacīdams): ej, meklē tās bultas. Ja es uz to puisi sacīšu: redzi, tās bultas ir šaipus tevis, dabū tās, - tad nāc, jo tev ir miers un nav nekas, tik tiešām kā Tas Kungs dzīvo.
22 Дар, дакэ вой зиче тынэрулуй: ‘Ятэ кэ сэӂециле сунт динколо де тине’, атунч сэ плечь, кэч Домнул те тримите.
Bet ja es tā uz to puisi sacīšu: redzi, tās bultas ir tavā priekšā viņā pusē, - tad ej, jo Tas Kungs tev ir licis iet.
23 Домнул есте мартор пе вечие пентру кувынтул пе каре ни л-ам дат унул алтуя.”
Bet par to lietu, par ko es un tu esam runājuši, redzi, lai Tas Kungs ir starp mani un tevi mūžīgi.
24 Давид с-а аскунс ын кымп. А венит луна ноуэ ши ымпэратул а луат лок ла оспэц ка сэ мэнынче.
Tad Dāvids paslēpās laukā, un kad jauns mēnesis bija, tad ķēniņš apsēdās pie galda ēst.
25 Ымпэратул а шезут ка де обичей пе скаунул луй, лынгэ перете. Ионатан с-а скулат ши Абнер а шезут лынгэ Саул, дар локул луй Давид а рэмас гол.
Kad nu ķēniņš apsēdās savā vietā, to brīdi kā ar vienu pie sienas, tad Jonatāns nāca, un Abners apsēdās Saulam sānis, bet Dāvida vieta palika tukša.
26 Саул н-а зис нимик ын зиуа ачея, „кэч”, зичя ел, „с-а ынтымплат: ел ну есте курат, негрешит ну есте курат”.
Bet Sauls nesacīja tai dienā nekā, jo viņš domāja: tam kas ir noticis, ka tas nav šķīsts, - viņš nebūs šķīsts.
27 А доуа зи, зиуа а доуа а луний ной, локул луй Давид ера тот гол. Ши Саул а зис фиулуй сэу Ионатан: „Пентру че н-а венит фиул луй Исай ла масэ нич ерь, нич азь?”
Bet otrā jauna mēneša dienā Dāvida vieta palika atkal tukša. Tad Sauls sacīja uz savu dēlu Jonatānu: kāpēc Isajus dēls pie galda nav nācis nedz vakar, nedz šodien?
28 Ионатан а рэспунс луй Саул: „Давид мь-а черут вое сэ се дукэ ла Бетлеем.
Tad Jonatāns Saulam atbildēja: Dāvids mani lūgdams lūdzis, ka varētu iet uz Bētlemi,
29 Ел а зис: ‘Дэ-мь друмул, те рог, кэч авем ын четате о жертфэ де фамилие, ши фрате-меу мь-а спус лукрул ачеста, деч, дакэ ам кэпэтат тречере ынаинтя та, дэ-мь вое сэ мэ дук ын грабэ сэ-мь вэд фраций.’ Пентру ачея н-а венит ла маса ымпэратулуй.”
Un sacīja: atlaid mani lūdzams, jo mūsu radiem ir upuris tai pilsētā, un mans brālis man pats to ir pavēlējis; nu tad, ja es žēlastību esmu atradis tavās acīs, tad dod man lūdzams vaļu, savus brāļus apmeklēt. Tādēļ viņš nav nācis pie ķēniņa galda.
30 Атунч, Саул с-а апринс де мыние ымпотрива луй Ионатан ши й-а зис: „Фиу рэу ши неаскултэтор, ну штиу еу кэ ць-ай луат ка приетен пе фиул луй Исай, спре рушиня та ши спре рушиня мамей тале?
Tad Sauls apskaitās pret Jonatānu un uz to sacīja: tu netiklais stūrgalvi, vai es nezinu, ka tu to Isajus dēlu esi izredzējis sev par kaunu un tavai netiklai mātei par kaunu?
31 Кэч, кытэ време ва трэи фиул луй Исай пе пэмынт, ну ва фи линиште нич пентру тине, нич пентру ымпэрэция та. Ши акум тримите сэ-л кауте ши сэ ми-л адукэ, фииндкэ есте вредник де моарте.”
Jo cik ilgi Isajus dēls virs zemes dzīvos, ne tu, nedz tava valstība nepastāvēs. Tad nu nosūti un dabū man viņu šurp, jo viņam jāmirst.
32 Ионатан а рэспунс татэлуй сэу, Саул, ши й-а зис: „Пентру че сэ фие оморыт? Че а фэкут?”
Tad Jonatāns savam tēvam Saulam atbildēja un uz to sacīja: kāpēc tam būs mirt? Ko viņš ir darījis?
33 Ши Саул шь-а ындрептат сулица спре ел, ка сэ-л ловяскэ. Ионатан а ынцелес кэ ера лукру хотэрыт дин партя татэлуй сэу сэ омоаре пе Давид.
Tad Sauls meta ar šķēpu pēc viņa, ka to nodurtu. Un Jonatāns nomanīja, ka viņa tēvs pilnīgi bija apņēmies, Dāvidu nokaut.
34 С-а скулат де ла масэ ынтр-о мыние апринсэ ши н-а луат делок парте ла масэ ын зиуа а доуа а луний ной, кэч ера мыхнит дин причина луй Давид, пентру кэ татэл сэу ыл окэрысе.
Tad Jonatāns cēlās no galda ar dusmām un neēda tai otrā jauna mēneša dienā nekā, jo viņam sirds ēdās par Dāvidu, tāpēc ka viņa tēvs to bija negodā licis.
35 А доуа зи де диминяцэ, Ионатан с-а дус пе кымп ын локул ын каре се ынвоисе ку Давид ши ера ынсоцит де ун бэецаш.
Un rītā Jonatāns izgāja laukā, kur ar Dāvidu bija norunāts, un mazs zēns bija viņam līdz.
36 Ел й-а зис: „Дэ фуга ши гэсеште сэӂециле пе каре ле вой траӂе.” Бэятул а алергат, ши Ионатан а трас о сэӂятэ каре а трекут динколо де ел.
Un viņš sacīja uz savu puisi: teci, meklē jel tās bultas, ko es šaušu. Tad tas puisis tecēja, un viņš šāva vienu bultu pāri pār to.
37 Кынд а ажунс бэятул ла локул унде ера сэӂята пе каре о трэсесе Ионатан, Ионатан а стригат дупэ ел: „Ятэ кэ сэӂята есте динколо де тине.”
Kad nu tas puisis uz to vietu nāca, kur Jonatāns to bultu bija aizšāvis, tad Jonatāns tam puisim sauca pakaļ un sacīja: vai tā bulta nav tavā priekšā viņā pusē?
38 Й-а стригат ярэшь: „Юте, грэбеште-те, ну те опри!” Ши бэятул луй Ионатан а стрынс сэӂециле ши с-а ынторс ла стэпынул луй.
Atkal Jonatāns tam puisim sauca pakaļ: steidzies čakli, nestāvi! Tad tas puisis Jonatānam lasīja tās bultas un nāca atkal pie sava kunga.
39 Бэятул ну штия нимик: нумай Ионатан ши Давид ынцелеӂяу лукрул ачеста.
Bet tas puisis nezināja nekā; Jonatāns tikai un Dāvids zināja to lietu.
40 Ионатан а дат бэятулуй армеле ши й-а зис: „Ду-те ши ду-ле ын четате.”
Un Jonatāns deva tos rīkus savam puisim, un uz to sacīja: ej, nes tos pilsētā.
41 Дупэ плекаря бэятулуй, Давид с-а скулат дин партя де мязэзи, апой с-а арункат ку фаца ла пэмынт ши с-а ынкинат де трей орь. Чей дой приетень с-ау ымбрэцишат ши ау плынс ымпреунэ. Давид май алес се прэпэдя плынгынд.
Tā tas puisis nogāja, un Dāvids cēlās no dienasvidus puses un metās uz savu vaigu pie zemes un klanījās trīs reiz', un tie skūpstījās un raudāja abi divi, bet Dāvids jo stipri.
42 Ши Ионатан а зис луй Давид: „Ду-те ын паче, акум кынд ам журат амындой ын Нумеле Домнулуй, зикынд: ‘Домнул сэ фие пе вечие ынтре мине ши тине, ынтре сэмынца мя ши сэмынца та!’” Давид с-а скулат ши а плекат, яр Ионатан с-а ынторс ын четате.
Tad Jonatāns sacīja uz Dāvidu: ej ar mieru! Ko mēs abi iekš Tā Kunga vārda esam zvērējuši sacīdami: Tas Kungs lai ir starp mani un tevi, un starp manu dzimumu un tavu dzimumu, - tas lai tā paliek mūžīgi. Un viņš cēlās un aizgāja, un Jonatāns nāca pilsētā.
