Daniël 3
1 Eens had koning Nabukodonosor een gouden beeld laten maken, zestig el hoog en zes el breed. Hij liet het oprichten op de vlakte van Doera, in de provincie van Babel.
Ымпэратул Небукаднецар а фэкут ун кип де аур, ыналт де шайзечь де коць ши лат де шасе коць. Л-а ридикат ын валя Дура, ын цинутул Бабилонулуй.
2 Toen liet koning Nabukodonosor de landvoogden oproepen, met de bestuurders, stadhouders, bevelhebbers, schatmeesters, staatsraden, rechters en alle provinciebeambten, om tegenwoordig te zijn bij de inwijding van het beeld, dat koning Nabukodonosor had opgericht.
Ымпэратул Небукаднецар а порунчит сэ кеме пе дрегэторь, пе ынгрижиторь ши пе кырмуиторь, пе жудекэторий чей марь, пе вистиерничь, пе леӂюиторь, пе жудекэторь ши пе тоате кэпетенииле цинутурилор, ка сэ винэ ла сфинциря кипулуй пе каре-л ынэлцасе ымпэратул Небукаднецар.
3 Daarom kwamen de landvoogden, bestuurders, stadhouders, bevelhebbers, schatmeesters, staatsraden, rechters en alle provinciebeambten bijeen, om het beeld in te wijden, dat koning Nabukodonosor had opgericht. En terwijl ze voor het beeld stonden, dat Nabukodonosor had opgericht,
Атунч, дрегэторий, ынгрижиторий ши кырмуиторий, жудекэторий чей марь, вистиерничий, леӂюиторий, жудекэторий ши тоате кэпетенииле цинутурилор с-ау стрынс ла сфинциря кипулуй пе каре-л ынэлцасе ымпэратул Небукаднецар. С-ау ашезат ынаинтя кипулуй пе каре-л ынэлцасе Небукаднецар.
4 riep een heraut uit alle macht: “Volken, naties en tongen; zó luidt voor u het bevel!
Яр ун крайник а стригат ку глас таре: „Ятэ че ви се порунчеште, попоаре, нямурь, оамень де тоате лимбиле!
5 Wanneer ge het schallen zult horen van hoornen en fluiten, citers en harpen, pijpen en orgels, en alle andere muziekinstrumenten, moet gij u neerwerpen, om het gouden beeld te aanbidden, dat koning Nabukodonosor heeft opgericht.
Ын клипа кынд вець аузи сунетул трымбицей, кавалулуй, китарей, алэутей, псалтирий, чимпоюлуй ши а тот фелул де инструменте де музикэ, сэ вэ арункаць ку фаца ла пэмынт ши сэ вэ ынкинаць кипулуй де аур пе каре л-а ынэлцат ымпэратул Небукаднецар.
6 Wie dan niet neervalt om te aanbidden, zal ogenblikkelijk in een gloeiende vuuroven worden geworpen!”
Орьчине ну се ва арунка ку фаца ла пэмынт ши ну се ва ынкина ва фи арункат кяр ын клипа ачея ын мижлокул унуй куптор апринс.”
7 "Zodra men dan ook het schallen hoorde van hoornen en fluiten, citers en harpen, pijpen en orgels, en alle andere muziekinstrumenten, wierpen alle volken, naties en tongen zich onmiddellijk neer, en aanbaden het gouden beeld, dat koning Nabukodonosor had opgericht.
Де ачея, ын клипа кынд ау аузит тоате попоареле сунетул трымбицей, кавалулуй, китарей, алэутей, псалтирий ши а тот фелул де инструменте де музикэ, тоате попоареле, нямуриле, оамений де тоате лимбиле с-ау арункат ку фаца ла пэмынт ши с-ау ынкинат кипулуй де аур пе каре-л ынэлцасе ымпэратул Небукаднецар.
8 Maar spoedig kwamen nu enige chaldeeuwse mannen naar voren, om de Joden aan te klagen.
Ку прилежул ачеста ши ын ачеяшь време, кыцьва халдеень с-ау апропият ши ау пырыт пе иудей.
9 Ze namen het woord, en zeiden tot koning Nabukodonosor: De koning leve voor eeuwig!
Ей ау луат кувынтул ши ау зис ымпэратулуй Небукаднецар: „Сэ трэешть вешник, ымпэрате!
10 Gij zelf, o koning, hebt een bevel uitgevaardigd, dat, als men het schallen zou horen van hoornen en fluiten, citers en harpen, pijpen en orgels, en alle andere muziekinstrumenten, iedereen zich neerwerpen moest, om het gouden beeld te aanbidden;
Ай дат о порункэ дупэ каре тоць чей че вор аузи сунетул трымбицей, кавалулуй, китарей, алэутей, псалтирий, чимпоюлуй ши а тот фелул де инструменте де музикэ вор требуи сэ се арунче ку фаца ла пэмынт ши сэ се ынкине кипулуй де аур
11 en wie niet neerviel ter aanbidding, in de gloeiende vuuroven zou worden geworpen.
ши, дупэ каре, орьчине ну се ва арунка ку фаца ла пэмынт ши ну се ва ынкина ва фи арункат ын мижлокул унуй куптор апринс.
12 Nu zijn er enige joodse mannen hier, Sjadrak, Mesjak en Abed-Nego, die gij met het bestuur van de provincie Babel hebt belast. Die mannen, o koning, storen zich niet aan uw bevel; uw god vereren ze niet, en het gouden beeld, dat gij hebt opgericht, aanbidden ze niet.
Дар сунт ниште иудей кэрора ле-ай дат ын грижэ требуриле цинутулуй Бабилонулуй, ши ануме Шадрак, Мешак ши Абед-Него, оамень каре ну цин сяма делок де тине, ымпэрате. Ей ну служеск думнезеилор тэй ши ну се ынкинэ кипулуй де аур пе каре л-ай ынэлцат ту!”
13 Toen beval Nabukodonosor, in woede ontstoken, Sjadrak, Mesjak en Abed-Nego te gaan halen; en die mannen werden voor den koning gebracht.
Атунч, Небукаднецар, мыният ши плин де урӂие, а дат порункэ сэ адукэ пе Шадрак, Мешак ши Абед-Него. Ши оамений ачештя ау фост адушь ындатэ ынаинтя ымпэратулуй.
14 Nabukodonosor sprak ze toe: Sjadrak, Mesjak, Abed-Nego, hebt ge met opzet mijn god niet vereerd, en het gouden beeld niet aanbeden, dat ik heb opgericht?
Небукаднецар а луат кувынтул ши ле-а зис: „Ынадинс оаре, Шадрак, Мешак ши Абед-Него, ну служиць вой думнезеилор мей ши ну вэ ынкинаць кипулуй де аур пе каре л-ам ынэлцат?
15 Zijt ge misschien nu nog bereid, als ge het schallen zult horen van hoornen en fluiten, citers en harpen, pijpen en orgels, en alle andere muziekinstrumenten, u neer te werpen en het beeld te aanbidden, dat ik heb gemaakt? Zo ge het niet wilt aanbidden, zult ge onmiddellijk in de gloeiende vuuroven worden geworpen; en welke god zou u dan uit mijn hand kunnen redden?
Акум фиць гата ши, ын клипа кынд вець аузи сунетул трымбицей, кавалулуй, китарей, алэутей, псалтирий, чимпоюлуй ши а тот фелул де инструменте, сэ вэ арункаць ку фаца ла пэмынт ши сэ вэ ынкинаць кипулуй пе каре л-ам фэкут; дакэ ну вэ вець ынкина луй, вець фи арункаць пе датэ ын мижлокул унуй куптор апринс! Ши каре есте думнезеул ачела каре вэ ва скоате дин мына мя?”
16 Sjadrak, Mesjak en Abed-Nego gaven koning Nabukodonosor ten antwoord: Wij achten het niet nodig, hierover nog iets te zeggen.
Шадрак, Мешак ши Абед-Него ау рэспунс ымпэратулуй Небукаднецар: „Ной н-авем невое сэ-ць рэспундем ла челе де май сус.
17 Als het moet, dan is onze God, dien wij vereren, machtig genoeg, om ons uit de gloeiende vuuroven te redden, en zal Hij ons ook uit uw hand verlossen, o koning.
Ятэ, Думнезеул ностру, кэруя Ый служим, поате сэ не скоатэ дин купторул апринс ши не ва скоате дин мына та, ымпэрате.
18 Maar ook, wanneer dit niet gebeurt, weet dan, o koning, dat wij toch uw god niet vereren, en het gouden beeld niet aanbidden, dat gij hebt opgericht.
Ши, кяр де ну не ва скоате, сэ штий, ымпэрате, кэ ну вом служи думнезеилор тэй ши нич ну не вом ынкина кипулуй де аур пе каре л-ай ынэлцат!”
19 Toen werd Nabukodonosor zo woedend op Sjadrak, Mesjak en Abed-Nego, dat zijn gelaatstrekken er zich van verwrongen. Hij beval, de oven nog zevenmaal heter dan anders te stoken;
Ла аузул ачестор кувинте, Небукаднецар с-а умплут де мыние ши шь-а скимбат фаца, ынторкынду-шь привириле ымпотрива луй Шадрак, Мешак ши Абед-Него. А луат дин ноу кувынтул ши а порунчит сэ ынкэлзяскэ де шапте орь май мулт купторул де кум се кэдя сэ-л ынкэлзяскэ.
20 en aan de sterkste mannen van zijn leger gaf hij bevel, Sjadrak, Mesjak en Abed-Nego te binden, en in de gloeiende oven te werpen.
Апой, а порунчит унора дин чей май войничь осташь дин оштиря луй сэ леӂе пе Шадрак, Мешак ши Абед-Него ши сэ-й арунче ын купторул апринс.
21 Terstond werden deze mannen geboeid, en met kleren en al, met hemd, muts en mantel, in de gloeiende vuuroven geworpen.
Оамений ачештя ау фост легаць ку изменеле, кэмэшиле, манталеле ши челелалте хайне але лор ши арункаць ын мижлокул купторулуй апринс.
22 En de oven was op uitdrukkelijk bevel van den koning zo heet gestookt, dat de mannen, die Sjadrak, Mesjak en Abed-Nego naar boven droegen, door de vlammen werden gedood.
Фииндкэ порунка ымпэратулуй ера аспрэ ши купторул ера необишнуит де ынкэлзит, флакэра а учис пе тоць оамений каре арункасерэ ын ел пе Шадрак, Мешак ши Абед-Него.
23 Maar ofschoon deze drie mannen, Sjadrak, Mesjak en Abed-Nego, geboeid in de gloeiende vuuroven waren gevallen,
Дар ачешть трей оамень: Шадрак, Мешак ши Абед-Него ау кэзут легаць ын мижлокул купторулуй апринс.
24 Hevig ontsteld vloog koning Nabukodonosor overeind, en riep zijn raadsheren toe: Wij hebben toch drie mannen geboeid in het vuur geworpen? Ze gaven den koning ten antwoord: Zonder twijfel, o koning.
Атунч, ымпэратул Небукаднецар с-а ынспэймынтат ши с-а скулат репеде. А луат кувынтул ши а зис сфетничилор сэй: „Н-ам арункат ной ын мижлокул фокулуй трей оамень легаць?” Ей ау рэспунс ымпэратулуй: „Негрешит, ымпэрате!”
25 De koning hernam: Maar ik zie vier mannen vrij door het vuur gaan; zij hebben geen enkel letsel gekregen, en de vierde ziet er uit als een godenzoon.
Ел а луат ярэшь кувынтул ши а зис: „Ей бине, еу вэд патру оамень умблынд слобозь ын мижлокул фокулуй ши невэтэмаць, ши кипул челуй де ал патруля сямэнэ ку ал унуй фиу де думнезей!”
26 Nu ging Nabukodonosor naar het gat van de gloeiende oven, en riep; Sjadrak, Mesjak, Abed-Nego, dienaars van den allerhoogsten God, klimt uit en komt hier. Toen kwamen Sjadrak, Mesjak en Abed-Nego uit het vuur te voorschijn.
Апой Небукаднецар с-а апропият де гура купторулуй апринс ши, луынд кувынтул, а зис: „Шадрак, Мешак ши Абед-Него, служиторий Думнезеулуй челуй Пряыналт, ешиць афарэ ши вениць ынкоаче!” Ши Шадрак, Мешак ши Абед-Него ау ешит дин мижлокул фокулуй.
27 De landvoogden, bestuurders, stadhouders en raadsheren van den koning liepen te hoop, en zagen, dat het vuur het lijf van die mannen niet had gedeerd; het haar op hun hoofd was niet eens geschroeid, en hun mantels waren niet beschadigd; ze brachten zelfs geen brandlucht mee.
Дрегэторий, ынгрижиторий, кырмуиторий, ши сфетничий ымпэратулуй с-ау стрынс ши ау вэзут кэ фокул н-авусесе ничо путере асупра трупулуй ачестор оамень, кэ нич перий капулуй лор ну се пырлисерэ, хайнеле ле рэмэсесерэ нескимбате ши нич мэкар мирос де фок ну се принсесе де ей.
28 Nu nam Nabukodonosor het woord, en sprak: Geloofd zij de God van Sjadrak, Mesjak en Abed-Nego; Hij heeft zijn engel gezonden, om zijn dienaars te redden, die vol vertrouwen op Hem het koninklijk bevel overtraden, en hun lichamen prijs gaven, omdat ze geen god wilden vereren en aanbidden, dan hun eigen God.
Небукаднецар а луат кувынтул ши а зис: „Бинекувынтат сэ фие Думнезеул луй Шадрак, Мешак ши Абед-Него, каре а тримис пе ынӂерул Сэу ши а избэвит пе служиторий Сэй каре с-ау ынкрезут ын Ел, ау кэлкат порунка ымпэратулуй ши шь-ау дат май деграбэ трупуриле лор декыт сэ служяскэ ши сэ се ынкине алтуй думнезеу декыт Думнезеулуй лор!
29 Daarom beveel ik: “Iedereen, tot welk volk, natie of tong hij behoort, die oneerbiedig durft spreken over den God van Sjadrak, Mesjak en Abed-Nego, zal in stukken worden gehouwen, en zijn huis zal in puin worden gelegd; want er is geen andere god, die zó kan verlossen.”
Ятэ акум порунка пе каре о дау: Орьче ом дин орьче попор, ням сау лимбэ ар фи, каре ва ворби рэу де Думнезеул луй Шадрак, Мешак ши Абед-Него ва фи фэкут букэць ши каса луй ва фи префэкутэ ынтр-ун морман де мурдэрий, пентру кэ ну есте ничун алт думнезеу каре сэ поатэ избэви ка Ел.”
30 Daarop bevestigde koning Sjadrak, Mesjak en Abed-Nego in hun post in de provincie van Babel.
Дупэ ачея, ымпэратул а ынэлцат пе Шадрак, Мешак ши Абед-Него ла маре чинсте ын цинутул Бабилонулуй.
