Jób 41
1 Vytáhneš-liž velryba udicí, aneb provazem pohříženým až k jazyku jeho?
Можешь ли ты удою вытащить левиафана и веревкою схватить за язык его?
2 Zdali dáš kroužek na chřípě jeho, aneb hákem probodneš čelist jeho?
вденешь ли кольцо в ноздри его? проколешь ли иглою челюсть его?
3 Zdaž se obrátí k tobě s prosbami, aneb mluviti bude tobě lahodně?
будет ли он много умолять тебя и будет ли говорить с тобою кротко?
4 Učiní-liž smlouvu s tebou? Přijmeš-liž jej za služebníka věčného?
сделает ли он договор с тобою, и возьмешь ли его навсегда себе в рабы?
5 Zdaž budeš s ním hráti jako s ptáčkem, aneb přivážeš jej dětem svým?
станешь ли забавляться им, как птичкою, и свяжешь ли его для девочек твоих?
6 Přistrojí-liž sobě hody z něho společníci, a rozdělí-liž jej mezi kupce?
будут ли продавать его товарищи ловли, разделят ли его между Хананейскими купцами?
7 Zdaž naplníš háky kůži jeho, a vidlicemi rybářskými hlavu jeho?
можешь ли пронзить кожу его копьем и голову его рыбачьею острогою?
8 Vztáhni jen na něj ruku svou, a neučiníš zmínky o boji.
Клади на него руку твою, и помни о борьбе: вперед не будешь.
9 Aj, naděje o polapení jeho mylná jest. Zdaž i k spatření jeho člověk nebývá poražen?
Надежда тщетна: не упадешь ли от одного взгляда его?
10 Není žádného tak smělého, kdo by jej zbudil, kdož tedy postaví se přede mnou?
Нет столь отважного, который осмелился бы потревожить его; кто же может устоять перед Моим лицом?
11 Kdo mne čím předšel, abych se jemu odplacel? Cožkoli jest pode vším nebem, mé jest.
Кто предварил Меня, чтобы Мне воздавать ему? под всем небом все Мое.
12 Nebudu mlčeti o údech jeho, a o síle výborného sformování jeho.
Не умолчу о членах его, о силе и красивой соразмерности их.
13 Kdo odkryl svrchek oděvu jeho? S dvojitými udidly svými kdo k němu přistoupí?
Кто может открыть верх одежды его, кто подойдет к двойным челюстям его?
14 Vrata úst jeho kdo otevře? Okolo zubů jeho jest hrůza.
Кто может отворить двери лица его? круг зубов его - ужас;
15 Šupiny jeho pevné jako štítové sevřené velmi tuze.
крепкие щиты его - великолепие; они скреплены как бы твердою печатью;
16 Jedna druhé tak blízko jest, že ani vítr nevchází mezi ně.
один к другому прикасается близко, так что и воздух не проходит между ними;
17 Jedna druhé se přídrží, a nedělí se.
один с другим лежат плотно, сцепились и не раздвигаются.
18 Od kýchání jeho zažžehá se světlo, a oči jeho jsou jako záře svitání.
От его чихания показывается свет; глаза у него как ресницы зари;
19 Z úst jeho jako pochodně vycházejí, a jiskry ohnivé vyskakují.
из пасти его выходят пламенники, выскакивают огненные искры;
20 Z chřípí jeho vychází dým, jako z kotla vroucího aneb hrnce.
из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла.
21 Dýchání jeho uhlí rozpaluje, a plamen z úst jeho vychází.
Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя.
22 V šíji jeho přebývá síla, a před ním utíká žalost.
На шее его обитает сила, и перед ним бежит ужас.
23 Kusové masa jeho drží se spolu; celistvé jest v něm, aniž se rozdrobuje.
Мясистые части тела его сплочены между собою твердо, не дрогнут.
24 Srdce jeho tuhé jest jako kámen, tak tuhé, jako úlomek zpodního žernovu.
Сердце его твердо, как камень, и жестко, как нижний жернов.
25 Vyskýtání jeho bojí se nejsilnější, až se strachem i vyčišťují.
Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса.
26 Meč stihající jej neostojí, ani kopí, šíp neb i pancíř.
Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копье, ни дротик, ни латы.
27 Pokládá železo za plevy, ocel za dřevo shnilé.
Железо он считает за солому, медь - за гнилое дерево.
28 Nezahání ho střela, v stéblo obrací se jemu kamení prakové.
Дочь лука не обратит его в бегство; пращные камни обращаются для него в плеву.
29 Za stéblo počítá střelbu, a posmívá se šermování kopím.
Булава считается у него за соломину; свисту дротика он смеется.
30 Pod ním ostré střepiny, stele sobě na věci špičaté jako na blátě.
Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи.
31 Působí, aby vřelo v hlubině jako v kotle, a kormoutilo se moře jako v moždíři.
Он кипятит пучину, как котел, и море претворяет в кипящую мазь;
32 Za sebou patrnou činí stezku, až sezdá, že propast má šediny.
оставляет за собою светящуюся стезю; бездна кажется сединою.
33 Žádného není na zemi jemu podobného, aby tak učiněn byl bez strachu.
Нет на земле подобного ему; он сотворен бесстрашным;
34 Cokoli vysokého jest, za nic pokládá, jest králem nade všemi šelmami.
на все высокое смотрит смело; он царь над всеми сынами гордости.
