Вторая книга Царств 19
1 И поведаша Иоаву, глаголюще: се, царь плачет и рыдает о Авессаломе.
Un Joabam tapa sacīts: redzi, ķēniņš raud un žēlojās par Absalomu.
2 И бысть спасение в той день в рыдание всем людем, услышаша бо людие в той день, глаголюще: яко печален есть царь о сыне своем.
Un tā uzvara tai dienā palika par žēlabām visiem ļaudīm, jo tie ļaudis tai dienā dzirdēja sakām: ķēniņam sirds sāp par savu dēlu.
3 И украдахуся людие в той день еже входити во град, якоже украдаются людие посрамленнии, внегда бегати им на брани.
Un tie ļaudis tai dienā nāca zagšus pilsētā, tā kā ļaudis zagšus nāk, kas kaunā krituši, kaujā bēgdami.
4 И царь покры лице свое: и возопи царь гласом великим, глаголя: сыне мой, Авессаломе, Авессаломе, сыне мой.
Un ķēniņš savu galvu bija aptinis un sauca ar stipru balsi: ak mans dēls Absalom! Ak Absalom, mans dēls, mans dēls!
5 И вниде Иоав к царю в дом и рече: посрамил еси днесь лица раб твоих всех иземших тя днесь и душу сынов твоих и дщерей твоих и душу жен твоих и подложниц твоих,
Tad Joabs nāca pie ķēniņa namā un sacīja: tu šodien esi apkaunojis visu savu kalpu vaigus, kas šodien glābuši tavu dzīvību un tavu dēlu un tavu meitu dzīvību un tavu sievu dzīvību un tavu lieko sievu dzīvību.
6 еже любити ненавидящыя тебе и ненавидети любящыя тя: и явил еси днесь, яко не суть тебе князи, ниже отроцы: но разумех днесь, яко аще бы Авессалом жив был, мы вси днесь мертвы быхом были, яко тогда право было бы пред очима твоима:
Bet tu mīļo, kas tevi ienīst, un ienīsti, kas tevi mīļo. Jo tu parādi šodien, ka virsnieki un kalpi priekš tevis nav nekas. Jo es nomanu šodien, kad tikai Absaloms būtu dzīvs un mēs visi šodien būtu miruši, tad tas tev būtu pa prātam.
7 и ныне востав изыди и глаголи в сердца рабов твоих, яко о Господе кляхся, яко аще не изыдеши днесь, не останет ни един муж с тобою в нощь сию: и разумей в себе, яко зло ти есть сие паче всех зол, яже приидоша на тя от юности твоея до ныне.
Tad celies nu un izej un runā sirsnīgi ar saviem kalpiem, jo es zvērēju pie Tā Kunga, ja tu neizej, tad neviens vīrs pie tevis nepaliks šo nakti. Un tā tev būs lielāka nelaime, nekā visa nelaime, kas tev notikusi no tavas jaunības līdz šim laikam.
8 И воста царь и седе при дверех. И возвестиша всем людем глаголюще: се, царь седит в дверех. И внидоша вси людие пред лице царево пред двери: мужие же Израилевы бежаша во селения своя.
Tad ķēniņš cēlās un apsēdās vārtos. Un visiem ļaudīm tika teikts un sacīts: redzi, ķēniņš sēž vārtos. Tad visi ļaudis nāca ķēniņa priekšā. Bet Israēls bēga ikviens savā dzīvoklī.
9 И пряхуся вси людие во всех коленах Израилевых, глаголюще: царь Давид избави ны от всех враг наших, и се, изя нас от руки иноплеменничи, и ныне бежа от земли и от царства своего и от Авессалома:
Un visi ļaudis visās Israēla ciltīs strīdējās un sacīja: ķēniņš mūs ir izglābis no mūsu ienaidnieku rokas un mūs ir atsvabinājis no Fīlistu rokas, un nu viņam no zemes bija jābēg Absaloma priekšā.
10 Авессалом же, егоже помазахом над нами, умре на брани: и ныне что вы молчите, еже возвратити царя? И глагол всего Израиля прииде ко царю.
Un Absaloms, ko mēs sev bijām svaidījuši par ķēniņu, ir nomiris karā; nu tad, kāpēc jūs kavējaties, ķēniņu atkal pārvest?
11 И царь Давид посла ко Садоку и ко Авиафару иереом, глаголя: рцыте старейшинам Иудиным, глаголюще: почто бысте последнии, еже возвратити царя в дом его? Слово же всего Израиля прииде к царю в дом его:
Tad ķēniņš Dāvids sūtīja pie tiem priesteriem, Cadoka un Abjatara, sacīdams: runājiet uz Jūda vecajiem un sakāt: kāpēc jūs gribat tie pēdīgie būt, ķēniņu vest atpakaļ uz viņa namu? (Jo visa Israēla valoda jau bija nākusi pie ķēniņa viņa namā.)
12 братия моя вы, кости моя и плоть моя вы есте, то почто бысте последнии, еже возвратити царя в дом его?
Jūs esat mani brāļi, jūs esat mani kauli un manas miesas - kāpēc tad jūs gribat tie pēdīgie būt, ķēniņu atkal atvest?
13 И Амессаю рцыте: неси ли кость моя и плоть моя ты? И ныне сия ми да сотворит Бог и сия да приложит, аще не будеши князь силы предо мною во вся дни вместо Иоава.
Un uz Amasu sakāt: vai tu neesi no maniem kauliem un no manas miesas? Lai Dievs man šā un tā dara, ja tu visu mūžu nebūsi par karalielkungu manā priekšā Joaba vietā.
14 И преклони сердца всех мужей Иудиных яко мужа единаго. И послаша к царю, глаголюще: возвратися ты и вси раби твои.
Tā viņš locīja visu Jūda vīru sirdi kā viena vienīga vīra, un tie sūtīja pie ķēniņa (sacīdami): griezies atpakaļ, tu un visi tavi kalpi.
15 И возвратися царь и прииде до Иордана, и мужие Иудины приидоша в Галгалы еже изыти на сретение царю, превести царя чрез Иордан.
Tā ķēniņš griezās atpakaļ un nāca pie Jardānes, un Jūda nāca uz Gilgalu, ķēniņam pretī iedams, ka ķēniņu vadītu pār Jardāni pāri.
16 И ускори Семей сын Гирань сына Иеминиева, иже от Ваурима, и сниде с мужми Иудиными во сретение царю Давиду,
Un Šimejus, Benjaminieša Ģerus dēls, kas no Bakurim bija, steidzās un nonāca ar Jūda vīriem ķēniņam Dāvidam pretī.
17 и тысяща мужей с ним от Вениамина, и Сива отрок дому Сауля, и пятьнадесять сынов его с ним, и двадесять рабов его с ним: и управиша на Иордан путь пред царем,
Un tūkstoš vīri no Benjamina līdz ar viņu, ir Cībus, Saula nama sulainis, ar saviem piecpadsmit dēliem un saviem divdesmit kalpiem; un tie cēlās pāri pār Jardāni ķēniņa priekšā.
18 и послужиша служением о преведении цареве. И прейде преход еже превести дом царев и сотворити правое пред очима его. И Семей сын Гирань паде на лицы своем пред царем, егда прехождаше Иордан,
Un plosts pārcēlās, pārvest ķēniņa namu, un darīt, kas viņam pa prātam, un Šimejus, Ģerus dēls, nometās priekš ķēniņa zemē, kad šis pār Jardāni cēlās pāri.
19 и рече ко царю: да не вменит господин мой беззакония, и не помяни елика неправдова раб твой в день он, в оньже господин мой царь исхождаше из Иерусалима, еже содержати царю в сердцы своем:
Un viņš sacīja uz ķēniņu: nepielīdzini man, mans kungs, to noziegumu, un nepiemini, ka tavs kalps ir noziedzies tai dienā, kad mans kungs, tas ķēniņš, no Jeruzālemes izgāja, un lai ķēniņš to neņem pie sirds!
20 понеже разуме раб твой, яко аз согреших, и се, аз приидох днесь первее всего Израиля и дому Иосифля, еже снити ми на сретение господину моему царю.
Jo tavs kalps to atzīst, ka esmu grēkojis; bet redzi, šodien esmu nācis tas pirmais no visa Jāzepa nama, pretī iet savam kungam, tam ķēniņam.
21 И отвеща Авесса сын Саруин и рече: сего ли ради не умертвится Семей, яко прокля христа Господня?
Tad Abizajus, Cerujas dēls, atbildēja un sacīja: vai tad Šimeju par to nebija nokaut, ka viņš Tā Kunga svaidīto lādējis?
22 И рече Давид: что мне и вам, сынове Саруины, яко бысте мне днесь в навет? Днесь не умертвится муж от Израиля, понеже не вем ли, яко днесь царствую аз над Израилем?
Tad Dāvids sacīja: kas man daļas ar jums, Cerujas dēli, ka jūs man šodien paliekat par pretiniekiem? Vai šodien kādu nokaut iekš Israēla? Vai tad es nezinu, ka es šodien esmu tapis par ķēniņu pār Israēli?
23 И рече царь и Семею: не умреши. И клятся ему царь.
Un ķēniņš sacīja uz Šimeju: tev nebūs mirt. Un ķēniņš tam zvērēja.
24 И се, Мемфивосфей сын Ионафана сына Сауля сниде на сретение царю, и не омы ног своих, и не обреза ногтей, ниже управи брады своея, и риз своих не измы от дне того, в оньже изыде царь, до дне в оньже той возвратися с миром.
Arī Mefibošets, Saula dēls, nonāca ķēniņam pretī. Un viņš ne savas kājas ne savu bārdu nebija tīrījis, nedz savas drēbes mazgājis no tās dienas, kad ķēniņš bija nogājis, līdz tai dienai, kad ķēniņš atkal ar mieru pārnāca.
25 И бысть егда вниде во Иерусалим на сретение царю, и рече ему царь: что яко не пошел еси со мною, Мемфивосфее?
Un kad viņš Jeruzālemē ķēniņam pretī nāca, tad ķēniņš uz to sacīja: kāpēc tu neesi man līdz nācis, Mefibošet?
26 И рече к нему Мемфивосфей: господи мой царю, пренебреже мене раб мой, яко рече раб твой ему: оседлай ми осля, и всяду на не, и пойду с царем, яко хром раб твой:
Un viņš sacīja: mans kungs un ķēniņ, mans kalps mani pievīlis, jo tavs kalps sacīja: es sev likšu ēzeli seglot un jāšu uz tā, un iešu pie ķēniņa, jo tavs kalps ir tizls.
27 и оболга раба твоего ко господину моему царю: и господин мой царь яко Ангел Божий, и сотвори благое пред очима твоима:
Un viņš tavu kalpu pie mana kunga, tā ķēniņa, arī apmelojis. Bet mans kungs, tas ķēniņš, ir kā viens Dieva eņģelis, dari, kā tev patīk.
28 яко не бе весь дом отца моего, разве мужие (повиннии) смерти господину моему царю, и посадил еси раба твоего с ядущими на трапезе твоей: и кое есть мне еще оправдание, и возопити мне еще к царю?
Jo viss mana tēva nams tik nāves ļaudis vien bijuši priekš mana kunga, tā ķēniņa. Taču tu savu kalpu esi licis starp tiem, kas ēd pie tava galda; kādas tiesības man tad vēl ir, jeb par ko man vēl būs brēkt uz ķēniņu?
29 И рече ему царь: почто глаголеши еще словеса твоя? Рех тебе и Сиве: разделите себе села.
Tad ķēniņš uz to sacīja: kāpēc tu vēl runā par savām lietām? Es esmu sacījis: tu un Cībus daliet to tīrumu.
30 И рече Мемфивосфей к царю: и вся да возмет, повнегда приити господину моему царю в мире в дом свой.
Un Mefibošets sacīja uz ķēniņu: lai viņš arī visu paņem, ka nu mans kungs, tas ķēniņš, atkal ar mieru savā namā pārnācis.
31 И Верзеллий Галаадитин сниде из Рогеллима, и прейде с царем Иордан, еже превести его чрез Иордан.
Un Barzilajus tas Gileādietis, nāca arīdzan no Roglim un gāja ar ķēniņu pār Jardāni, viņu pārvadīt pār Jardāni.
32 И Верзеллий муж стар зело, сын осмидесяти лет, и той препита царя, егда живяше в Манаиме, яко муж бе велий зело.
Un Barzilajus bija ļoti vecs, pie astoņdesmit gadiem, un ķēniņu bija apgādājis, kad tas mita iekš Mahānaīm, jo viņš bija ļoti bagāts vīrs.
33 И рече царь к Верзеллию: ты прейдеши со мною, и препитаю старость твою со мною во Иерусалиме.
Un ķēniņš sacīja uz Barzilaju: tev būs man iet līdz, es tevi apgādāšu pie sevis Jeruzālemē.
34 И рече Верзеллий к царю: колицы дни лет живота моего, яко да взыду с царем во Иерусалим?
Bet Barzilajus sacīja uz ķēniņu: cik man vēl būs mūža gadu un dienu, ka man ar ķēniņu iet uz Jeruzālemi?
35 Сын осмидесяти лет аз днесь есмь: еда уразумею посреде блага и посреде лукава? Или уразумеет еще раб твой, еже ям, или еже пию? Или услышу глас еще поющих и воспевающих? И вскую будет еще раб твой в тяжесть господину моему царю?
Es šodien esmu astoņdesmit gadus vecs, vai es vēl varu izšķirt, kas labs, kas nelabs? Un vai tavam kalpam vēl kāda garša, ko viņš ēd un dzer? Vai es vēl varētu sadzirdēt dziedātājus un dziedātājas? Un kāpēc tavs kalps lai ir par nastu manam kungam, tam ķēniņam?
36 Мало прейдет раб твой Иордан с царем: и почто воздает ми царь воздаяние сие?
Tavs kalps ies maķenīt ar ķēniņu pār Jardāni; kāpēc ķēniņš man grib darīt tādu lielu žēlastību?
37 Да возвратится ныне раб твой, и умру во граде моем, у гроба отца моего и матере моея: и се, раб твой сын мой Хамаам прейдет с господем моим царем, и сотвори ему благое пред очима твоима.
Ļauj savam kalpam griezties atpakaļ un mirt savā pilsētā pie sava tēva un pie savas mātes kapa. Un redzi, še ir tavs kalps Ķimeams, lai šis iet pāri līdz ar manu kungu, to ķēniņu, un dari tam, kā tev patīk.
38 И рече царь: со мною да прейдет Хамаам, и аз сотворю ему благое пред очима моима, и вся елика изберет себе у мене, сотворю тебе.
Tad ķēniņš sacīja: Ķimeamam būs iet man līdz, un es viņam darīšu, kā tev patīk, un visu, ko tu no manis prasīsi, es tev gribu darīt.
39 И преидоша вси людие Иордан, и царь прейде, и целова царь Верзеллиа и благослови его, и отпусти его в дом его.
Un kad visi ļaudis pār Jardāni bija pārgājuši, tad arī ķēniņš gāja pāri, un ķēniņš skūpstīja Barzilaju un to svētīja, un tas griezās atpakaļ uz savu vietu.
40 И прейде царь в Галгалы, и Хамаам прейде с ним, и вси людие Иудины провождаху царя и пол людий Израилевых.
Un ķēniņš gāja tālāk uz Gilgalu, un Ķimeams tam gāja līdz, un visi Jūda ļaudis ķēniņu bija pārveduši, un arī puse no Israēla ļaudīm.
41 И се, вси мужие Израилевы приидоша к царю и реша к царю: что яко украдоша тебе братия нашя мужие Иудины, и преведоша царя и дом его чрез Иордан, и вси мужие Давидовы с ним?
Un redzi, visi Israēla vīri nāca pie ķēniņa un sacīja uz ķēniņu: kāpēc mūsu brāļi, Jūda vīri, tevi ir zaguši un ķēniņu ar viņa namu pār Jardāni pārveduši līdz ar visiem Dāvida vīriem?
42 И отвещаша вси мужие Иудины к мужем Израилевым и реша: зане ближний нам царь: и почто тако разгневастеся от словеси сем? Еда яди ядохом от царя? Или дары даде нам, Или дани отя от нас?
Tad visi Jūda vīri atbildēja Israēla vīriem: tāpēc ka ķēniņš mums ir tuvs radinieks, un kāpēc jums par to dusmas? Vai tad mēs esam dabūjuši ēst no ķēniņa, jeb vai viņš mums ir devis dāvanas?
43 И отвещаша мужие Израилстии к мужем Иудиным и реша: десять рук мы у царя, и в Давиде есмы паче тебе, и первенец аз, нежели ты: и почто сице укоряеши мя? И не вменися слово мое прежде мене Иуде возвратити царя мне? И отягча слово мужей Иудиных паче словес мужей Израилевых.
Un Israēla vīri atbildēja Jūda vīriem un sacīja: mums ir desmit daļas pie ķēniņa un arī pie Dāvida, mums ir vairāk nekā jums. Kāpēc tad jūs mūs esat turējuši tādā negodā? Vai mūsu vārds nav tas pirmais bijis, mūsu ķēniņu vest atpakaļ? Bet Jūda vīru valoda bija bargāka nekā Israēla vīru valoda.
